Необычные прихожане обычного прихода

Островский психоневрологический интернат

Пока мы едем в с. Остров, где расположен психоневрологический интернат для взрослых, протоиерей Димитрий Шпанько, сидя за рулем и вни-мательно следя за дорогой, рассказывает о долгих годах окормления этого интерната. Интересно, что отец Димитрий называет «насельников» интерната ласково: детишки. Поэтому, когда мы прибыли на место и вошли в корпус, я все искала глазами детей. Оказывается, «детишками» этих взрослых, а иногда и престарелых людей называют потому, что уровень их развития остановился где-то на младшем школьном возрасте. Их младенческая беззащитность — первое, что бросается в глаза.

— В интернате проживают люди в возрасте от 15 лет и старше (до самой смерти). В основном это те дети, от которых отказались родители. По достижении 18 лет они переводятся из детских специализированных учреждений в этот интернат. Многие из них даже не знают своих родителей: матери и отцы от них оказались, когда они были совсем маленькими, отдав на попечение государства.

Появление на свет ребенка-инвалида — крест для родителей и некое наказание Божие за какие-то поступки. Получается, они отказались от своего креста, а кто-то все равно этот крест должен нести.

Одни несут свой крест с послушанием, понимая, что они этим спасаются, а другие несут его без всякого желания и с какой-то даже хулой на Бога, и этот крест их не спасает.

Когда человек добровольно несет крест, понимая, что у него родился вот такой ребенок — слава Тебе, Господи! Раз родился, я буду его, такого, растить, воспитывать… Бывает и у нормальных родителей рождаются дети с отклонения-ми.

Но если родители отказываются от своего креста, его тяжесть берут на себя другие. «Носите тяготы друг друга и этим исполните закон Христов». Но они берут это по необходимости — куда этих детей девать, они все равно дар Божий! Общество, государственные дома берут на себя эту ношу.

Родители считают, что с таким ребенком вся их жизнь будет исковеркана. Отказавшись от ребенка-инвалида, отдав его в государственное учреждение, они надеются наладить благополучную, нормальную жизнь. А на самом деле, если посмотреть реально, то жизнь у таких родителей и так оказывается исковерканной. Если они отказываются от этого креста, тяжесть с них не снимается, им дается какой-то другой крест.

Поэтому Господь как-то вот устраивает премудро… И о таких детях можно сказать, что Господь создал их для нас. Если мы, имея силы и разум, телесные возможности, не служим Богу, а занимаемся непонятно чем, мы получаем воз-можность, помогая таким обездоленным детям, хотя бы какую-то лепту вложить.

Дружба с интернатом у нас завязалась давно. Там находится 100 человек с различными психоневрологическими патологиями.

Сначала мы их привозили к нам в храм для того, чтобы они постояли на службе, приобщились Святых Христовых Тайн. Тех, кто не был крещен, крестили.

Причем эти поездки были достаточно регулярными: они приезжали и на большие праздники наши церковные, и по воскресным дням. Наладилось общение, прихожане храма уже узнали поближе этих болящих людей. Тех, которые работоспособны, мы брали поработать. Есть, конечно, и такие, которые совсем тяжело соображают.

Есть в интернате и такие, которые при известных условиях могли бы жить в семьях, и развитие их было бы в таком случае значительно выше. Отклонения могли бы быть фактически незаметными. Вот такие и помогали, и для прихода какие-то работы выполняли. А потом возникла мысль сделать на базе этого интерната домовый храм.

В прошедшем году я поговорил с директором. У нас с сложились многолетние добрые отношения. Она сама — человек верующий, в храм приезжала на протяжении этих 10 лет, причащалась. И я предложил: «Давайте выберем здесь ме-сто». Она согласилась. Мы походили вокруг интерната, посмотрели, но места для храма не нашли… Тогда я предложил: может быть, где-то на территории мы сможем поставить какой-то небольшой храм-часовню. Здание, в котором располагается интернат, — исторический памятник, бывшая конюшня графа Орлова.

Директор, Наталья Николаевна Рыжова согласилась. Нашли место. Обратились за разрешением к министру соцзащиты Валентине Ивановне Лагункиной. Потом обратились за благословением к нашему правящему архиерею и, получив благословение, в прошлом году, в июне месяце, мы начали строительство. К ноябрю мы закончили деревянный храм.

С 4 ноября 2007 года, начиная с празднования Казанской иконе Божией Матери, мы еженедельно совершаем богослужения. И насельники этого заведения с удовольствием приходят — на службе бывает от 30 человек и больше.

Степень болезни у всех разная, поэтому некоторые могут что-то сказать громко — это нормально, — а в основном все стоят тихо-спокойно, внимательно слушают проповедь. Я стараюсь говорить им так, чтобы это было доходчиво, понятно, растолковать евангельское чтение в доступном для них виде.

После Литургии причащаем Святыми Дарами лежачих, которые уже не в состоянии прийти сами в храм.

По своему восприятию мира по уровню развития они как дети: это умственно отсталые люди, или интеллектуально сохранные, но страдающие ДЦП и другими тяжкими патологиями. Среди них есть и такие, которые в известных условиях могли бы в свое время развиваться, но, поскольку они попадают в общение с нездоровыми людьми, они не могут получить того развития, которое в семейных отношениях было бы получено естественным образом.

Паспортов им не дают, хотя есть люди, которые вполне хорошо соображают. К ним там, конечно, и требования особые: охранники относятся к ним почти как к заключенным, имеют право и ударить. Территория ограждена забором с колючей проволокой.

Что удивительно, это их чувство, именно понимание того, что происходит в Церкви. Они не могут все объяснить, кому-то рассказать. Но Христос, Пасха Христова, Рождество — для них это все имеет важный смысл. Никто их ничему такому не учил, но они изначально уже имеют какое-то понимание.

У этих людей гораздо более чистое восприятие этого мира. Уж если они радуются — так радуются. Поэтому у них стоит поучиться ощущать эту жизнь, воспринимать её правильно. А мы все время как-то все коверкаем своим умом, и в этом сложность: мы больше придумываем, нежели воспринимаем. Господь сказал: «Если не обратитесь и не будете как дети, не сможете войти в Царствие Небесное». Смысл нашей христианской жизни в том, чтобы вернуться к этому чистому восприятию.

Директор Островского психоневрологического интерната Наталья Николаевна Рыжова работает здесь практически всю свою жизнь. С появлением на территории интерната храма в честь Казанской иконы Божией Матери многое изменилось в этом невеселом месте.

— К нам поступают со всей области — из детдомов, из психбольниц и до конца своих дней живут здесь на полном государственном обеспечении.

У всех судьбы разные. Некоторые поступают и даже не знают, кто у них мать и отец, — и, конечно, пытаются как-то найти своих родственников, вернуться… У некоторых бывает такая агрессия, что мать бросила. Есть у нас такая Люда, она все говорит: «Найти бы её и посмотреть бы ей в глаза! Как она так поступила и бросила меня!..»

С батюшкой мы знакомы давно, и уже давно он нас окормляет, помогает нам. Раньше у нас была молельная комната, она открылась в 1999 году.

А теперь — храм! Мечта наша с батюшкой сбылась.

Я все согласовала с нашим министром, Валентиной Ивановной Лагункиной — она не возражала. Появился храм — и все теперь четко знают, что в субботу надо идти на службу. Батюшка приезжает — они становятся более спокойные, уравновешенные.

Бывает, между собой поссорятся, но стоит только сказать: «Все батюшке скажу! Вот ты исповедовалась только недавно…« — они сразу: «Больше не буду ругаться, только батюшке не говорите!».

То, что они постоянно на службу ходят, меняет их. Ходить постоянно, значит, надо готовиться. А готовиться, мы сами знаем, — значит, держать себя в определенных рамках!