Обзор отзывов духовенства на проект документа Межсоборного присутствия «О христианском погребении усопших»

В настоящем номере мы продолжаем знакомить читателей с отзывами духовенства Московской епархии на проекты документов, разрабатываемых Межсоборным присутствием.

11 сентября 2013 г. были опубликованы и разосланы в епархии с целью получения отзывов новые проекты документов Межсоборного пристутсвия: «О подготовке ко Святому Причащению», «О христианском погребении усопших», «Упорядочение практики совершения браков (в частности, повторных)»¹, «О дальнейших мерах по уврачеванию последствий церковного разделения XVII века», «Концепция Русской Православной Церкви по утверждению трезвости и профилактике алкоголизма».

По благословению митрополита Крутицкого и Коломенского Ювеналия в благочиниях Московской епархии были проведены собрания духовенства, на которых состоялись обсуждения указанных проектов документов.

Предлагаемый вниманию читателей материал посвящен проекту документа Межсоборного присутствия: «О христианском погребении усопших».

Первоначальный проект данного документа был подготовлен комиссией Межсоборного присутствия по вопросам церковного права, а затем был доработан редакционной комиссией Межсоборного присутствия, председателем которой является Святейший Патриарх Кирилл.

При обсуждении данного проекта документа на благочиннических собраниях Московской епархии большинство комментариев и предложений касались практики «заочных отпеваний», а также отпевания крещеных, но не живших церковной жизнью христиан.

При этом в отношении вопроса «заочных отпеваний» обозначились два различных подхода.

В одной группе отзывов предлагалось внести в документ еще более строгое и категоричное указание на недопустимость «заочного отпевания». В одном из комментариев даже содержалось предложение обязать благочинных и настоятелей докладывать о каждом случае «заочного отпевания» в Епархиальное управление с указанием причин невозможности доставить тело усопшего в храм.

В противоположность данной точке зрения в отзыве одного из благочиний была, напротив, подчеркнута недопустимость проявления строгости в вопросе «заочных отпеваний». В качестве аргумента указывалось на большое количество примеров, когда усопший являлся верующим человеком, а организующие похороны близкие родственники далеки от Церкви. В подобных случаях «заочное отпевание» нередко заказывают воцерковленные соседи или дальние сродники почившего.

В некоторых отзывах отмечалось, что распространенная практика выдачи разрешительной молитвы и «земли» до совершения «заочного отпевания» нередко воспринимается родственниками как «разрешение» не приходить на само отпевание. При этом выданной в храме «освященной земле» придается самостоятельное значение — большее, чем присутствие на самом отпевании. В этой связи предлагалось указать на недопустимость такой формы совершения «заочного отпевания», когда священник предварительно прочитывает и выдает родственникам разрешительную молитву и «землю», а чин отпевания совершает в другое время, без участия родственников.

Выданная в храме земля часто воспринимается в народном сознании как «освященная», что неверно. Предание земле в контексте чина отпевания имеет не освящающее, а символическое, напоминательное значение. Это напоминание о смерти, о покаянии, выражение нашего послушания определению Божию о возвращении тела в прах. В одном из отзывов даже было предложено не выдавать «землю» родственникам, чтобы этим обычаем «не поощрять суеверие». Предлагалось добавить в документ утверждение о недопустимости при христианском погребении языческих обрядов и суеверий.

Также отмечалось, что при совершении «заочных отпеваний» общепринятый чин отпевания нередко совершается по сокращенной форме, что недопустимо.

Отдельные выступавшие выразили пожелание включить в документ церковную оценку практики совершения отпевания при моргах, получившей довольно широкое распространение.

Оживленная дискуссия при обсуждении документа возникла в связи с вопросом о том, как следует относиться к практике отпевания лиц, крещеных в Православной Церкви, но нецерковных или даже неверующих, живших и скончавшихся не по-христиански, например, от передозировки наркотиков (в предложенном проекте документа этот вопрос не затрагивается). Для совести священнослужителей, совершающих отпевание подобных лиц, возникает следующая проблема. Чин отпевания был сформирован Церковью для своих чад и содержит не только прошения о усопшем человеке, но и свидетельства-утверждения, что этот человек «верный», «верно отшедший», «в вере усопший», «верою преставльшийся» (канон, песнь 1, 3, 5, 6, 9), «христолюбец» («блаженны»), что он для священника, совершающего чин отпевания, — «чадо по духу», «чадо духовное» (разрешительная молитва), «достоблаженный и приснопамятный брат наш» (возглас перед пением «Вечная память»), что Господь его «в селениих святых вселит, и с праведными причтет», «в селениих праведных учинит, в недрех Авраама упокоит, и с праведными сопричтет» (отпуст) и «упокоит» (блаженны). Получается, что священник, совершая чин отпевания над невоцерковленным человеком, свидетельствует о нем как о «верном» и «чаде по духу», в то время как покойный в действительности пренебрегал Церковью, не участвовал в Таинствах, вел безнравственную жизнь, а возможно, толком и не веровал в Бога. Какое назидание живым будет звучать в словах священника, утверждающего в отпусте, что Господь такого человека «с праведными сопричтет»?

В связи с этой проблемой в отзывах многих благочиний содержалось предложение составить и одобрить на уровне Священноначалия особый чин погребения для невоцерковленного человека, о верности которого Христу Церковь не может свидетельствовать, но может только просить о прощении его грехов и упокоении. Данный чин мог бы отличаться более покаянным и просительным характером и быть менее торжественным, не содержать утверждений о причастности отпеваемого Небесной Славе — как «верного», «достоблаженного», «христолюбца», «чада по духу» и т. п.

Если же известно, что усопший сознательно отвергал Христа и Церковь, сознательно жил вопреки православной вере и благочестию (при отсутствии свидетельств о покаянии), то в таком случае совершение отпевания вообще невозможно, так же как отпевание самоубийц, добровольно ушедших из жизни без покаяния.

При этом подчеркивалось, что выбор священником того или иного чина, как и отказ в отпевании, не должен трактоваться как суд и определение Церковью загробной участи человека.

По аналогии с «Чином молитвеннаго утешения сродников живот свой самовольне скончавшаго» в нескольких отзывах также было предложено составить чин молитвенного утешения родственников почившего некрещеного, с разъяснением относительно практики совершения о таковом молебного пения св. мч. Уару.

Исходя из случаев, встречающихся в пастырской практике, отдельными выступавшими было предложено затронуть в документе следующие вопросы:

1. Бывает, что усопший родственник, принадлежа к православному исповеданию, перед смертью изъявил желание, чтобы его кремировали, а прах развеяли над тем или иным местом, или что-либо подобное. Как поступить верующим родственникам: исполнять волю покойного или нет?
2. Некоторые христиане хотят быть погребенными рядом с членами своей семьи, но места рядом на кладбище уже нет, поэтому единственный для них возможный вариант — кремация и подзахоронение урны с прахом в старую могилу вместе с родственниками. Что посоветовать священнику, если к нему обратились с подобной проблемой?
3. Есть ли разница между пребыванием урны с прахом в земле и «над землей» — в колумбарии?
4. Следует ли совершать «заочное отпевание» в случае, если родственники обратились с просьбой его совершить уже после захоронения усопшего?
5. Как следует относиться к существующим чинопоследованиям отпевания над усопшими неправославными? Можно ли их совершать? В известном учебном пособии по Литургике протоиерея Геннадия Нефедова «Таинства и обряды Православной Церкви» (М., 1999) указывается, что Требник издания Московской Патриархии (1984 г.) имеет чин погребения неправославного усопшего православным священником по случаю «некоей благославной вины». Чинопоследование над усопшим неправославным было составлено при личном участии Святейшего Патриарха Сергия (1944) и утверждено Священным Синодом (ЖМП, 1985, N1, с. 79). Святейший Синод в 1797 г. разрешил православным священникам при сопровождении в известных случаях тела усопшего неправославного ограничиваться только пением Трисвятого. Православные греки с большой снисходительностью практически решают вопрос о молитве за усопших неправославных. Константинопольский Патриарх Григорий VI в. 1869 г. установил особый чин погребения усопших неправославных, принятый и Еллинским Синодом. Чин этот состоит из Трисвятого, 17 кафизмы с обычными припевами, Апостола, Евангелия и малого отпуста. Преосвященный Димитрий (Самбикин) в последние годы своего пребывания в Твери разослал по епархии циркуляр, которым разрешал духовенству в потребных случаях отправлять по усопшим неправославным моление по составленному им чину панихиды, состоящему, главным образом, из пения ирмосов. Перед революцией в Петроградской Синодальной Типографии было напечатано особой брошюрой славянским шрифтом Чинопоследование над усопшим неправославным. Этот чин указывалось совершать и вместо панихиды, с опущением прокимна, Апостола и Евангелия. Вместе с тем в том же разделе своего пособия протоиерей Геннадий пишет: «Православные люди дорожат своей принадлежностью к Православной Церкви. И молитвословия, которые Церковь возносит о своих усопших чадах, употреблять в приложении к неправославным она расценивает как неуважение к Себе и проявление равнодушного отношения к вере православной, показателем религиозного индиферентизма» (С. 246).

В ходе дискуссии также прозвучали предложения дать в документе разъяснение о возможности (или невозможности) молитвенного поминовения — как при погребении, так и в последующее время, — самоубийц, усопших некрещеных младенцев, скоропостижно скончавшихся оглашенных, готовившихся к Крещению, и по возможности, регламентировать формы такой молитвы.

В одном из отзывов было предложено утвердить единый текст разрешительной молитвы, включив его в Требник.

Отзывы духовенства Московской епархии с указанными комментариями и предложениями были переданы в Межсоборное присутствие. Работа над документом продолжается.

Протоиерей Вадим Суворов,
канд. богословия

1 Обзор отзывов духовенства епархии на проект документа Межсоборного присутствия «Упорядочение практики совершения браков» см. в: Московские Епархиальные Ведомости, № 7–8/2014.