20 лет назад в селе Анискино Щелковского района на месте, где сейчас стоит белоснежная церковь Рождества Богородицы, не было ничего, кроме развалин.
В дошедших до нашего времени документах
В 1722 году Федор Алексеевич Плещеев построил здесь деревянную церковь в честь Рождества Богородицы с приделом покровителя православных воинов великомученика Димитрия Солунского. А в 1738 году по прошению полковника Алексея Григорьевича Плещеева была выдана храмозданная грамота на строительство каменного храма, который был построен, и в 1742 году был освящен левый придел святителя Алексия, Митрополита Московского, а позднее — и остальные престолы: главный в честь Рождества Богородицы и правый — во имя святителя Николая Чудотворца. В начале XIX века были пристроены трапезная и трехъярусная колокольня. Территория храма была обнесена оградой на каменных столбах с трехчастными воротами и часовней Иверской иконы Божией Матери.
В 1918 году начались гонения на Церковь. Мучениками становились храмы и люди. В 1922 году храм был разграблен. Настоятель Анискинской церкви протоиерей Сергий Димитриевич Кудрявцев был сослан за 101 километр от Москвы в Киржачский район. В 1937 году, видимо по окончании ссылки, отец Сергий смог, наконец, вернуться к совершению богослужений, и стал настоятелем Крестовоздвиженского храма г. Хвалынска Саратовской области. Однако прослужить ему пришлось недолго. В это страшное время быть священнослужителем означало быть приговоренным к смерти. И отец Сергий, так же просто и смиренно, как жил всю свою жизнь, взошел на Голгофу. 27 ноября 1937 года протоиерей Сергий Кудрявцев был арестован НКВД. На допросах он твердо и уверенно отверг все обвинения в контрреволюционной деятельности и никого не оговорил. 15 декабря 1937 года священномученик Сергей Дмитриевич Кудрявцев был расстрелян в г. Вольске Саратовской области.
В 1941 году Анискинский храм, как и его настоятель, был обречен на уничтожение. По документу «О ликвидации здания культа» от 1 марта 1941 года храм было решено взорвать, и церковь была закрыта якобы по решению общего собрания граждан (протокол «собрания» был «подписан» задним числом 10 мая 1941 года).
В конце 1989 года митрополит Ювеналий, увидев поруганную святыню, благословил начать ее восстановление, была сформирована церковная община, и остатки храма передали верующим. 6 февраля 1990 года, в день памяти блаженной Ксении Петербургской, настоятелем храма Рождества Богородицы в селе Анискино был назначен священник Сергий Казаков. 9 февраля 1990 года. Вечерние сумерки. В руинах,
В настоящее время храм полностью восстановлен и расписан. В 1997 году храм был освящен. В церкви хранятся иконы, привезенные из Иерусалима и со Святой Горы Афон, а также частицы мощей и святыни многих угодников Божиих.
С 1998 года во вновь построенном на территории храма здании действует православная классическая гимназия «Ковчег» с храмом во имя святого апостола и евангелиста Иоанна Богослова.
В стадии строительства находится вторая очередь здания гимназии и крестильный храм в честь иконы Божией Матери «Троеручица».
9 февраля 2010 года отмечалось
«После первой службы у нас Владыки Ювеналия в сентябре 1990 года пошло восстановление. В первое время я служил в алтаре, а по нему словно на танке проехали, настолько он был разрушен. И вот сейчас мы с вами присутствуем в этом благолепном храме. Даже удивительно, что стало возможным восстановить его из таких руин. Это произошло благодаря усилиям людей, многие из которых уже почили. На первом молебне были только четыре бабушки. Трех из них уже нет в живых. Одна находится сейчас в очень преклонном возрасте и в немощи — она сподобилась иноческого пострига — это инокиня Анна (Махова).
Самым главным зачинателем восстановления была ныне покойная Александра Яковлевна Поташова, наша тетя Шура. Она так любила Владыку, иногда к нему ездила, и по его благословению она здесь трудилась, хотя ей было уже за 80 лет.
Я благодарю тех людей, благотворителей, которые откликнулись на наши просьбы о помощи, и которых сегодня награждает наш Правящий архиерей. И благодарим Вас, Владыка, за Ваши молитвы, если бы не было Ваших молитв, ничего бы здесь не было. Наши труды — это всего лишь то, что мы должны были сделать, никакой нам славы за это не полагается. Мы благодарим Бога за все».
Протоиерей Владимир Александров — первый священник, который вышел из прихода села Анискино. Свое служение в священническом сане он начинал под руководством отца Сергия. Отец Владимир служит в другом храме, но в сердце его навсегда осталось теплое чувство к тому далекому нелегкому времени и первому на его пастырском пути приходу. Вместе с настоятелем храма Покрова Пресвятой Богородицы протоиереем Алексием Никоновым он передал в дар Анискинской церкви ковчег с частицами мощей православных святых. Среди них мощи благоверного Феодора Ушакова — покровителя воинов.
С теплыми словами приветствия обратился к духовенству, прихожанам и гостям праздника митрополит Ювеналий:
«Дорогой отец Сергий, глубокоуважаемый Александр Матвеевич, Олег Юрьевич, честные отцы, возлюбленные и дорогие братья и сестры!
Невозможно без душевного волнения находиться сегодня среди вас в этом воскрешенном из руин святом храме.
Я думаю, что для духовенства Московской епархии это прекрасный пример для подражания, как нужно исполнять свои пастырские обязанности и долг, как относиться к нашим святыням, как восстанавливать оскверненные и порушенные храмы, и что самое главное, восстанавливать в душах людей веру Христову. Часто мы сосредоточиваемся на
Мы благодарим Господа, что закончилась эпоха богоборчества и гонения на Церковь. Мы видим сегодня в храме руководителей Щелковского района, этой благословенной земли, которые наряду с прихожанами участвуют в молитве, в Таинствах нашей Церкви. Это великое утешение, что упали искусственные барьеры, которые
Этот храм Божий, восстановленный в таком благолепии, — своего рода памятник вашей пастырской деятельности. Мне хочется поблагодарить всех — прихожан, руководителей Щелковской земли, которые относятся к этому месту как к святому для нас. Страшно вспомнить эти десятилетия богоборчества, когда за преданность делу Христову предавали смерти людей, которые не хотели отречься от Бога. И большое значение имеет то, что теперь, с детского возраста здесь прихожане могут научаться вере Христовой, и из них будут вырастать добрые граждане и благочестивые христиане.
Я хочу всех горячо поблагодарить за тот труд, который в течение 20 лет совершался здесь ради восстановления храма Божьего. Я благодарю особенно вас, дорогой отец Сергий, что вы не дрогнули, не оставили это место первого послушания, которое было вам назначено, и поздравить с юбилеем, чтобы в благолепии совершали вы дальнейшее пастырское служение. Я думаю, нужно чтобы о таком опыте отношения к святыне, которое вы показали, знали во всей епархии. Потому теперь, когда руководство нашей страны принимает решение о возвращении многих святынь, в обществе раздаются разговоры о том (особенно беспокоятся об этом искусствоведы), что Церковь не способна содержать в должном порядке передаваемые им святыни. Пригласите их в это село Анискино, покажите фотографии. Не знаю, была ли на этом здании доска о том, что это памятник архитектуры и охраняется государством, но это наш памятник — памятник веры, памятник благочестия, с которым была связана неразрывно духовная жизнь этой земли.
Очень важно, что отец Владимир, который начинал здесь свои пастырские труды, потянулся душой к нам и принес нам святыни, мощи святых угодников Божиих. Я благодарю вас, дорогой отец Владимир и духовенство, которое прибыло сегодня в качестве гостей для нашей совместной молитвы. Я думаю, братья и сестры, это сегодня праздник всей нашей епархии, не только этого прихода. Я поздравляю вас с этим замечательным днем. На молитвенную память хотел бы передать вам образ иконы Божией Матери „Знамение“ и пусть Царица Небесная хранит вас всех, предстательствуя о вас перед Спасителем нашим и Господом Иисусом Христом. Невозможно, конечно, всех поименно сегодня поблагодарить и выразить признательность в виде наград, но мне хочется в первую очередь поблагодарить отца Сергия за его подвиг, преподнести ему образ его небесного покровителя прп. Сергия Радонежского. Пусть преподобный Сергий помогает вам в дальнейших ваших трудах на благо святой Церкви. Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл, отмечая ваш подвиг, удостоил вас награждения орденом преподобного и богоносного отца нашего Серафима Саровского. Исполняя послушание Святейшего, с радостью передаю вам эту патриаршую награду».
Владыка вручил награды — орден прп. Серафима Саровского II степени —
Праздник продолжился в стенах православной гимназии «Ковчег». После знакомства с гимназией Владыка митрополит и почетные гости увидели концерт, подготовленный педагогами и учащимися. Гостям была представлена
За праздничной трапезой продолжилась теплая беседа, воспоминания тех, кто принял непосредственное участие в восстановлении церковной жизни в Анискинской сельском округе, кто был у истоков возрождения.
К этому дню анискинским приходом было подготовлено новое издание — книга воспоминаний
Начало
С чего все начиналось? Сначала не было ничего. Господь из ничего сотворил весь мир. Из ничего – Нечто. Здесь тоже ничего не было, кроме развалин. Осенью 1989 года организовалась община.
9 февраля 1990 года. Несколько старушек, ветер, холод, снег и груда развалин. Да еще растерянный священник, не знающий с чего начинать. Ему за несколько дней до этого вручили Указ о назначении настоятелем церкви Рождества Богородицы с. Анискино. Когда он спросил: «А где это?», то услышал в ответ: «Где-то в Московской области. Езжай, отец, найдешь». И больше ничего. Опять ничего. Но, с Божьей помощью, началось восстановление, начались первые службы, ничего стало преображаться.
Рассказывает протоиерей Сергий Казаков
Только теперь я понимаю, что вся моя предыдущая жизнь была подготовкой к этому служению. Я всегда стремился достичь чего-то глубинного, докопаться до первопричины. Мне было просто невозможно жить, не понимая, что происходит вокруг. Это состояние очень точно передают строки поэта Бориса Пастернака:
Во всем мне хочется дойти
До самой сути,
В работе, в поисках пути,
В сердечной смуте.До сущности протекших дней,
До их причины,
До оснований, до корней,
До сердцевины.
До 30-летнего возраста боялся ехать в Загорск. Было предчувствие, что вся жизнь после этой поездки резко изменится. Так и произошло. 8 октября 1981 г., в день памяти преподобного Сергия Радонежского, приехал, наконец, в Троице-Сергиеву Лавру, а 10 октября – крестился. И началась новая жизнь. Вернее не новая, а с благодатью Божией, которая постепенно преображала и вела к неясной мне тогда цели. Просто было ощущение, что
Все точно ложится туда, куда надо.
О так бы мне, Господи, жить бы да жить!
За что же, о Господи, эта награда,
И чем я, о Господи, смог заслужить?
Когда крестился, я уже был инженером и работал в Первом медицинском институте, который расположен напротив Новодевичьего монастыря. В то время я даже не мог предположить, что в том же самом Успенском храме Новодевичьего, куда после крещения почти каждый день ходил на службу, через 8 лет буду рукоположен в сан священника.
С церковными книгами в те годы было трудно, а мне очень хотелось читать Псалтирь по-церковнославянски. Я обратился к служившему тогда в Новодевичьем отцу Борису. К моему великому удивлению, он тут же привел меня в Епархиальное управление и достал из шкафа единственный экземпляр Следованной Псалтири. И вот через 8 лет, буквально на второй день после моего назначения в Анискино, еду в ближайший храм, которым оказалась церковь Покрова Богородицы села Воскресенское. Настоятелем там оказался тот же отец Борис. И опять из его рук я получаю первую святыню для храма – напрестольный крест! Как же радовались мы все тогда даже небольшой, приобретенной для храма, вещи. И когда появились у нас первые подсвечники, плакали мои, ныне покойные, старушки: и Анна Сергеевна, и Вера Павловна, и Александра Яковлевна. И так радостно было!
Действовал Господь. Он восстанавливал. Но надо было, чтобы и сердца людей загорелись, ибо, как говорят святые отцы, «Бог спасает нас не без нас».
«Ну, ходи к нам… Будешь мешать»
С трудом побеждая страсти,
На свет, спотыкаясь, бреду.
Кругом, как снаряды,– напасти,
Но Кто-то отводит беду.
Но сначала должно было загореться мое сердце… Оно и загорелось – очень захотелось читать на клиросе. Пришел к давнишнему знакомому, который в храме на Калитниковском кладбище был псаломщиком. Он, узнав о моем желании, открывает Апостол: «Читай!» Я первый раз видел этот текст, но сразу все прочел правильно, даже трудные сокращения под титлами. Он послушал и говорит: «Молодец, давно читаешь по-славянски?» – «Да первый раз в жизни».– «Не может быть! Ну, походи к нам на клирос… Будешь поначалу мешать».
Потом был и другой московский храм. Помогал в алтаре, читал Апостол. Исповедовался обычно у отца Михаила. Молодой был батюшка, огромный, широкоплечий. И вдруг я так согрешил, что даже на исповедь идти было стыдно. Долго сомневался – как сказать о грехе отцу Михаилу. Вроде бы пришел к Богу, помогаю в храме… Побьет ведь батюшка! Но в этот момент попадается на глаза книга. А там написано, что если человек стыдится идти на исповедь, значит, демон хочет оставить его в своей власти. Что надо делать? Перекреститься и – бегом на исповедь. Так и поступил. Пошли с женой на всенощную. Стал исповедоваться и даже голову в плечи втянул – думаю: ох, и ударит же меня сейчас отец Михаил! А он, выслушав меня, заулыбался, обнял и подвел к жене: «Любите Вашего мужа, он очень верующий человек». Это было для меня уроком, и уже в Анискино я понял, какую великую радость испытывает священник, видя победу человека над грехом.
Наука послушания
Сердце все больше разгоралось любовью к Богу и желанием служить Ему. Каким-то чудом получив справку о работе по совместительству в храме, я устроился на работу в один из подмосковных храмов. Был сторожем и дворником, иногда пел на клиросе, помогал в алтаре. Изредка удавалось почитать Апостол. Там же научился звонить. До сих пор я благодарен старосте покойной Любовь Афанасьевне Гусаровой. Ибо, работая под ее началом, я постигал науку послушания и хозяйствования в церкви. Ох, как мне это пригодилось потом! Бывало, отпустит в час ночи, только помолюсь и спать лягу – в окошко стук: «Сергей, ну-ка иди ковры трясти!» Или: «Завтра Казанская, а у нас еще вода не налита». Трясу ковер, а он у меня со сна из рук выскакивает. А она, знай, трясет и приговаривает: «Это тебе не институт с красным дипломом заканчивать – ковры не умеешь выбивать». Вот так и постигал науку послушания.
А науку хозяйствования я постигал, наблюдая за тем, как она организовывала повседневную жизнь и работу в храме. Пригласила как-то Любовь Афанасьевна бригаду «Лучшего плиточника Московской области», чтобы положить мраморную плитку на пол в храме. Этот «лучший плиточник» был такой матерщинник и богохульник… Стали плитку класть – и все ужаснулись: волны как на море. Вот так лучший плиточник! Тогда староста и говорит ему: «Чтоб духу твоего здесь больше не было! А ребят своих оставь – мы и без тебя справимся». И вот приходит она утром, ставит стул посреди храма и целый день наблюдает, как рабочие плитку кладут. Вот так под ее строгим взглядом (а скорее по ее тайной непрестанной молитве) и получился пол в храме идеально ровным. И это тоже был мне прекрасный урок.
Еще будучи студентом, подрабатывал дворником. Лопатой махать или метлой – труда не составляло. А в храме стал дворником работать – так тяжело было! Лопата, метла – стопудовые, поднять не могу. Я – к священнику: «Батюшка, скажите, почему так?» А он и говорит: «Работа в храме – это совсем не то, что в миру. Там – тыл, здесь – передовая. Каждый взмах метлы приближает не только тебя, но и всех твоих близких ко спасению. А врагу – тошно. Вот он и виснет на метле или на лопате. Но ты не сдавайся, борись и во что бы то ни стало продолжай работать!»
В молитве, посте и заботах
Я время свое провожу.
«Работай, работай, работай»,–
Себе непрестанно твержу.
«Вам не нужен билет на отходящий поезд?»
Потом был другой подмосковный храм, где я уже был на послушании псаломщика, хотя официально числился дворником. Время было такое – с высшим светским образованием в храме даже прислуживать не разрешалось. Настоятель этого храма часто болел. И вот, как-то после службы, подзывает он меня и говорит: «Поезжай в Псково-Печерскую Лавру, к отцу Иоанну Крестьянкину. Упади ему в ноги и попроси помолиться за меня – очень уж я болею».– «Когда ехать благословите?» – «Да прямо сейчас и поезжай» – и благословил. Взял сумку свою, иду на электричку и недоумеваю: ведь билет-то заранее покупать надо – как же я прямо сейчас уеду? Приехал на вокзал. Билетов, конечно, нет. Только встал последним в очередь на бронь – прямо ко мне подходит девушка: «Вам не нужен билет на отходящий поезд на Псков?» Вот какова сила священнического благословения! Еще один урок. Который я понял только уже в Анискино.
Когда-то здесь царил величественный храм…
После неудачного поступления в семинарию были работа на заводе, семь месяцев на клиросе и полтора года диаконского служения в кафедральном соборе Ижевска, где я почувствовал, как Господь творит из меня «нову тварь» для дальнейшего служения Ему. До 30-х годов ХХ века в Ижевске на одном из самых высоких холмов стоял прекрасный Михайловский собор. Храм этот был третий в России, огромнейший, необычайной красоты. Его колокола были слышны на много верст вокруг. Его взорвали также как Храм Христа Спасителя в Москве. Остались только старые фотографии. Сейчас на этом месте стоит небольшой обелиск.
Когда-то здесь царил величественный храм,
Архангел Михаил в нем службу правил сам…
Несли колокола хрустальный благовест,
Сияли купола и православный крест.
Храм был – и вот его нет. Долго носил в себе эту печаль. Вот Господь и дал мне такую возможность – поднять из руин храм. Опять же: Господь через нас, но не без нас. Когда стал настоятелем, понял: все, что происходило со мной до этого времени – все это было только подготовкой. И все, буквально все, пригодилось: и высшее образование, и работа в медицине и на заводе, и знание хозяйственных дел в церкви, и служение дьяконом в кафедральном соборе.
Возрождение
Но вот наступил 1989 год. 1000-летие Крещения Руси. Стали отдавать Церкви храмы, началось их восстановление. Образовалась община и в храме Рождества Богородицы села Анискино. Одном из «не подлежащих восстановлению», как гласит справка Бюро по охране памятников культуры Московской области. Первые члены общины с огромным воодушевлением и с пением молитв Божией Матери стали расчищать завалы. Начали с подвала, он весь был забит мусором. Они расчищали, а я тогда еще был в Ижевске и ничего не знал.
В декабре 1989 года, на «Николу зимнего», меня отпускают из Ижевска в Москву, а в январе 1990 года – рукополагают во священника в день памяти преподобного Варлаама Керетского, которому я в свое время с усердием молился. Так же усердно молился я и блаженной Ксении Петербургской, покровительство которой чувствовал еще до ее прославления. Как только помянешь в молитвах: «Упокой, Господи, душу рабы Твоея блаженной Ксении»,– так немедленно помощь Божия и приходит. И вот 6 февраля, на память блаженной Ксении, меня вызывают в Епархиальное Управление и назначают настоятелем церкви Рождества Богородицы села Анискино. Посмотрел по карте – где же это Анискино? – нашел около Щелкова. А 9 февраля приехал, смотрю – развалины, несколько бабушек, и больше никого и ничего. Стали служить водосвятный молебен, окропил весь храм и всю территорию. Был весь мокрый, но даже не чихнул ни разу. Такой был подъем!
Стали восстанавливать храм – спал около 4 часов в сутки. Столько было дел! Ведь не было ничего. Приезжал домой, и только сил хватало по дороге прочитать вечерние молитвы – сразу без ног валился. У меня первые несколько лет было такое впечатление, как будто этот храм я на себе носил. Такая была нагрузка! Но и энтузиазм великий был, я даже не задумывался, какие будут трудности. Хотя, если сейчас вспомнить, страшно становится. Через алтарь как будто на танке проехали. Первые службы ветер свистел, все сыпалось с потолка (вернее – с небольшого островка обнаженной, сырой и грязной, каменной кладки, оставшейся над Престолом). Приходилось Чашу закрывать. Потом, уже к первой Пасхе, возвели стену, которая закрыла проломы алтарной апсиды.
Пришлось даже откапывать храм, освобождать фундамент из земли, в которую он врос больше чем на 2 метра. Ведь за каждые 100 лет образуется 1 метр культурного слоя. А прошло около 250 лет. Кроме всего прочего – осквернен был храм ужасно. Везде грязь, обломки кирпича, перемешанные с землей. Окрестные пьяницы превратили остатки храма в распивочную и в туалет. Рядом – клуб и танцплощадка. Приехал архитектор, посмотрел на наши руины. Стены раньше были в три кирпича, а остались – в полкирпича, и все в трещинах, а в трещинах – лед! «Скорее всего, лед в трещинах окончательно разрушит остатки стен, и они упадут – людей может задавить. Лучше заново храм построить», – вот так «успокоил» нас специалист.
14 февраля назначили первую всенощную накануне Сретения. Не все еще было готово, но антиминс я уже получил. В храме еще не служили, дали нам недалеко от храма маленький домик, поставили мы там стол, постелили скатерть – вот и Престол! Дома у меня было много самодельных икон – из них и сделали иконостас. И уже 16 февраля, в Родительскую мясопустную субботу, была совершена первая Литургия. Если бы не начали сразу служить Литургию, мне кажется, и восстановление шло бы гораздо труднее.
Престольный праздник Рождества Богородицы в 1990 году проходил уже в храме, который весь был в строительных лесах. Божественную литургию совершал наш Правящий архиерей, Митрополит Крутицкий и Коломенский Ювеналий.
Семисвечник
В начале 1991 года познакомился на Епархиальном собрании с молодым священником, которого только что назначили настоятелем такого же разрушенного храма. У нас к тому времени уже была кое-какая утварь, мы служили в храме, хотя строительные леса стояли и снаружи, и внутри. Священник пожаловался мне, что у него ничего нет – ни средств, ни кирпича, ни какой-либо церковной утвари. Я понимал, как ему трудно – ведь сам недавно так же начинал с нуля. «Приезжай, может, что-нибудь и найдем тебе». Он приехал на автобусе с приходским советом, и я отдал им два подсвечника, семисвечник, который был приготовлен для будущего алтаря в приделе святителя Алексия Московского, и кое-что еще. А сам думаю: как же буду Алексиевский придел обустраивать? Да и числится ведь семисвечник в документах. А я его вот так, без всяких расписок, взял и отдал! Молодой священник и его прихожане были в неописуемом восторге, кланялись до земли. И больше я их никогда не видел. Даже названия храма и места, где он расположен, не запомнил.
Проходит лет семь или восемь. Стали мы восстанавливать алтари в приделах святителей Алексия Московского и Николая Чудотворца. Приехал я в магазин «Софрино», чтобы купить все необходимое. Смотрю: самый дешевый семисвечник стоит два миллиона рублей (еще теми деньгами). Если куплю семисвечник – мне не хватит на дарохранительницу, если куплю дарохранительницу – останусь без семисвечника. Стою и не знаю, что делать. Вдруг подходит ко мне молодая женщина: «Батюшка, я вижу, как Вы смотрите на этот семисвечник. Мы с мужем долго молились, чтобы у нас были дети, и вот Господь дал нам девочку. Мы решили обязательно пожертвовать на храм, только не знали как это сделать. Вот, возьмите, пожалуйста»,– и протягивает мне деньги. Ровно два миллиона рублей. У меня на глазах даже слезы навернулись. Вот как вернул святитель Алексий тот семисвечник! «Как мужа Вашего зовут?» – «Алексей».
Папа Янис
Постепенно восстанавливался храм, собирался приход, и видно было, как преображались души людей. Да и вся обстановка преображалась. Сейчас, слава Богу, в округе много храмов стало. А раньше был только один наш храм. И почти все прихожане, и даже некоторые настоятели окрестных храмов вышли из Анискино. Девять священнослужителей были подготовлены или так или иначе связаны с нашим приходом.
Прошло какое-то время, и стала появляться в храме молодежь. Стали приходить семьями, венчались, рожали и крестили детей. Дети стали подрастать, и возникла идея создания православной гимназии. Примерно в это же время я совершал паломничество на святую Гору Афон, Удел Царицы Небесной, и посетил скит Праведной Анны – матери Пресвятой Богородицы. В этом скиту находится чудотворная икона Праведной Анны, перед которой молятся о даровании детей. Уже через год многие привозят сюда свидетельство богодарованного плода молитвы – фотографию новорожденного. У иконы лежит внушительная стопка таких фотографий.
В келии, расположенной немного ниже скита, живет замечательный старец, папа Янис, который благословляет приходящих к нему рожать детей. По-гречески «священник» звучит как «папас». Этим и объясняется обращение к старцу-священнику: «папа». Я спросил папу Яниса: «Будут ли у меня еще дети?» А мне тогда было уже 49 лет. «Будут, будут. Пять… Нет, десять… Даже еще больше». Я тогда, грешным делом, подумал: чудит старец, не может такого быть!
Проходит 5-6 лет. Мы уже создали гимназию, в которой тогда училось около 50 учащихся (сегодня, слава Богу, их уже больше ста). Кому-то тогда пришла в голову мысль – подсчитать, сколько родилось у нас за это время детей. Подсчитали и с удивлением обнаружили, что за эти годы в нашем приходе родилось уже около 20 детей. Так исполнилось пророчество папы Яниса. Ведь его благословение – это благословение Самой Божией Матери. Недаром наш храм посвящен Ее Рождеству!
Воистину Воскресе!
«Христос воскресе – и жизнь жительствует!»
свт. Иоанн Златоуст.
На этом месте еще 20 лет назад был почти полностью разрушенный, оскверненный храм. И вот он восстает, воскресает в муках второго рождения. Но восстановление храма – это ведь видимый знак возрождения духовной жизни нашего народа, воскресения душ людских. Сотни людей, когда-то первый раз робко переступивших порог храма, обрели здесь радость общения с Богом. И им уже не надо ничего объяснять. Они твердо знают, что единственно верный компас в бурном житейском море – это церковная жизнь, жизнь с Богом в Его Церкви. Жизнь ради Бога и ближнего. Жизнь с Воскресшим и Воскрешающим. Это та жизнь, которой они живут радостно и сознательно. И уже не хотят и не могут отойти.
На Святой Афонской горе я познакомился с одним удивительным монахом. Ирландец по происхождению, он жил в Австралии и исповедовал протестантизм. Когда ему было 5 лет, он ехал с дедушкой на машине и увидел большой, из красного кирпича, русский православный храм. Он попросил дедушку остановиться: «Я хочу туда». Подошли – храм закрыт. «Подними меня». Заглянул в окошко и сказал пророческие слова: «Вот сейчас я здесь, вне, а вырасту – буду там, внутри».
Прошло время, он вырос и до поры до времени забыл об этом событии. Его друг собирал фамильный фарфор царских семей, часто показывал свою коллекцию и рассказывал об истории каждой династии. Рассказ о семье последнего русского Императора поразил. «Уже тогда я подумал, почему все другие умерли своей смертью, а вот семью русского царя – убили. Почему? Потом понял: потому что они были православные». С тех пор он стал иногда заходить в Православную церковь. Попросил разрешения у своего пресвитера побывать на Пасху у католиков и у православных, тот разрешил. Пришел в русский храм и, когда услышал громогласное: «Христос воскресе! Воистину воскресе!»,– понял, что только здесь, в Православной церкви, воистину воскрес Христос. После он перешел в Православие, приехал на Афон, стал монахом. И понял, что Христос воскрес не только тогда, на Пасху, в Православном храме. Не только каждый год воскресает на Пасху в Православной церкви. Но каждое мгновение нашей жизни, здесь и сейчас, и всегда, воскресает Христос, чтобы воскресить нас!
По-гречески «Христос воскресе» – «Христос анэсти», что значит «Христос восстал». И когда вспоминается та зима 90-го года, несколько старушек, ветер, холод, снег и груда развалин, я понимаю, что это был видимый знак нашей тогдашней духовной разрухи. А сейчас – восстают храмы и воскресают души. Христос творит наше ПРЕОБРАЖЕНИЕ. Он нас всех восставляет и воскрешает. За эти 20 лет мы стали чище и лучше. Хотя и хватает еще немощей, грехов и страстей. Тем не менее, воскресение душ все совершается и совершается. И ему нет и не будет конца.
Иного пути не дано нам.
Отбросим пустые слова
И жизнь проживем по канонам
Божественного естества.
